Александр Зверев потерпел самую большую неудачу в своей карьере в полуфинале Открытого чемпионата Франции и, вероятно, ему придется взять более длительный перерыв – но это его не остановит. Наоборот.
Он был полностью в игре. Он сражался, боролся и даже творил волшебство. Александр Зверев не отставал от Рафаэля Надаля, одного из лучших теннисистов в истории этого вида спорта, в полуфинале Открытого чемпионата Франции. Даже в 36 лет испанец практически непобедим на глине. В пятницу против немца «король Парижа» тоже временами играл в теннис как другая звезда, неоднократно добиваясь, казалось бы, невозможного самыми смелыми ударами – и все же не смог решительно оторваться от своего соперника, который на десять лет моложе. Наоборот.
Во втором сете – после более чем трех часов игры – матч перешел в тай-брейк, Зверев выглядел более свежим, с большей энергией, чем рекордный победитель Парижа. Затем судьба нанесла беспощадный удар по корту Филиппа Шатрие.
Еще мгновение назад его большая мечта, его «цель жизни», казалась возможной: первая победа на турнире Большого шлема. Ведь он уже выигрывал олимпийское золото, но триумф в одной из «большой четверки» до сих пор ускользал от него. Он также был бы уверен в том, что занимает первое место в мировом рейтинге.
Затем его внезапно отбросило назад, предположительно, с серьезными травмами. Насколько серьезно, пока неясно. Особенно трагично, тем более что: будь то в полуфинале против Надаля или до этого в убедительной победе над талантливым Карлосом Алькарасом – его первой на турнире Большого шлема против игрока первой десятки – Зверев показал лучший теннис в своей карьере.
Стал сильнее, собраннее – и мудрее
Александр Зверев продолжает быть самым большим обещанием немецкого тенниса за многие годы. Его потенциал остается неоспоримым, он не только обладает всем необходимым для того, чтобы стать игроком мирового класса, он уже давно вошел в элиту своего вида спорта. В зависимости от тяжести травмы ему теперь придется бороться за свое возвращение.
Не только в плане здоровья, но и в плане спорта. Любой, кто видел слезы 25-летнего игрока, когда он с искаженным от боли лицом пытался утащить себя с корта, поддерживаемый помощниками, и когда он вернулся чуть позже на костылях, чтобы попрощаться перед парижской публикой, может только, должен только признать: Этот Александр Зверев играет, живет, дышит теннисом. И: Этот Александр Зверев может и вернется. Сильнее, собраннее – и мудрее.
В феврале, когда игрок из Гамбурга в очередной раз не смог контролировать свои эмоции на турнире, я написал ему, очень талантливому, но несдержанному игроку: «Черт возьми, возьми себя в руки! Теперь мольба к судьбе может звучать так: «Черт возьми, дайте ему играть!»
